"Медицинский вестник Украины" предлагает читателям отправиться в увлекательное путешествие в необъятный мир человеческих ощущений по страницам книги известной американской поэтессы и натуралиста Дианы Акерман.
Чувства порой нас обманывают, но это единственная связь с реальностью, которая у нас есть. К остальному мы приходим опосредованно, через умозаключения. Тело с его органами чувств — центр, вокруг которого всё вертится. Даже в самых вольных мечтах и фантазиях, даже в глубоком сне мы остаёмся пленниками собственного тела.
Герой романа «Моби Дик» Германа Мелвилла однажды сказал: «Ахав никогда не думает, он только чувствует; этого достаточно для всякого смертного. Размышление должно протекать в прохладе и покое, а наши бедные сердца слишком сильно колотятся, наш мозг слишком горяч для этого». Может быть, это и хорошо: абстрактная, голая мысль имеет мало привлекательного. Поэтому рассказы о рае всегда кажутся какими-то бледными по сравнению с насыщенной телесностью адских мучений.
Хотя читать о чувствах — всё равно что путешествовать по гугл-картам, именно чувствам посвящены многие увлекательные книги.
«Всеобщая история чувств» Дианы Акерман — настоящий гимн сенсуализма. Акерман рассказывает о пяти основных человеческих чувствах — обонянии, осязании, вкусе, слухе, зрении, а также синестезии — о том, как они возникли, чем отличаются в разных культурах, за что мы их так ценим и почему всё-таки часто ими пренебрегаем. Чтение этой книги — хороший способ перезагрузить своё восприятие и заново научиться видеть, слышать, нюхать и трогать окружающий мир. Она не обогатит ваши сенсорные впечатления (в конце концов, это всего лишь знаки на белом фоне), зато научит лучше их понимать.
В истории можно заметить немало колебаний между миром мышления и миром непосредственных ощущений. Античность жила культом форм, тела и видимого мира; христианство предпочло мир невидимый. На самом деле, никакого противоречия здесь нет: ведь если чувства порождают мышление, то мышление возвращается к чувствам и изменяет их на свой лад. В своей основе эти вещи неразделимы. Один из главных теоретиков телесности философ Морис Мерло-Понти писал в своём знаменитом эссе о Сезанне:
Сезанн никогда не хотел «писать, как дикарь»: он хотел вернуть разум, идеи, науки, перспективу, традицию к контакту с природным, естественным миром, который они призваны понимать; столкнуть, по его выражению, природу и науки, «которые из неё вышли».
Ту же самую операцию проделывает и Диана Акерман: она сталкивает множество данных из истории, психологии и естественных наук с нашим непосредственным опытом, который уже всегда «здесь», всегда в наличии и только ждёт, чтобы мы обратили на него внимание. Такое можно испытать после эмоционального потрясения или чтения хорошего романа: мир предстаёт новым, слишком ясным и немного загадочным, как будто мы явились откуда-то с другой планеты и смотрим на него впервые.
Даже в бездействии каждый из нас плавает в потоке ощущений. Они могут быть навязчивыми и неприятными, а могут переполнять нас восторгом и теплотой. Какими бы они ни были, нам не дано выйти за их пределы. Именно чувства соединяют нас друг с другом и со всем окружающим. Это хороший повод уделить им чуть больше внимания.
Обоняние
Каждый человек в среднем способен различить около 10 тысяч различных запахов (у женщин этот показатель несколько выше, чем у мужчин). Запахи тесно связаны с нашей памятью: необязательно читать роман Пруста, чтобы знать, как легко определённый запах может пробудить воспоминания о самом далёком прошлом. При этом запахи очень трудно описать с помощью речи. Можно сказать, что «кровь пахнет пылью», а фиалки — «кусочками жжёного сахара, выдержанного в лимоне и завёрнутого в бархат», но это будет всего лишь образное сравнение. Запахи, пишет Акерман, чем-то похожи на наших далёких родственников, чьи имена мы никак не можем запомнить.
С биологической точки зрения чувство обоняния утратило для человека свою былую важность. Тем не менее, никто из нас не готов от него отказаться.
Люди, потерявшие обоняние в результате травмы или болезни, очень от этого страдают: еда кажется пресной, они могут вовремя не заметить утечки газа или пожара, даже отношения с другими людьми становятся более холодными. По запаху мы можем определить пол и настроение человека (даже если никогда его не видели). Запахи — важнейший язык общения у многих животных; мыши, например, способны по запаху определять генетический профиль будущего полового партнёра. Мы уже не реагируем на запахи так непосредственно, но они всё-таки очень важны для нас, даже если мы этого не замечаем.
Осязание
Осязание — может быть, самое базовое из наших ощущений. Мы можем представить мир без обоняния, слуха и зрения, но как представить мир без осязания? В этом мире мы бы не смогли отличить себя от пейзажа, свою ногу — от ножки стола.
Главный орган осязания — кожа, самый крупный орган человеческого тела. Рецепторы осязания распределены по ней неравномерно: больше всего их на лице, кистях рук и в области гениталий. Даже малейшее изменение в окружении — например, лёгкий ветерок — тут же регистрируется рецепторами, но многие из них мозг автоматически отсеивает. Наши ощущения настроены на новизну, иначе нам приходилось бы всё время чувствовать ткань одежды, давление воздуха и тяжесть собственного тела.
Телесный контакт с другими людьми очень важен с самого младенчества. Дети, к которым чаще прикасаются, быстрее растут, меньше плачут и лучше спят — прикосновения формируют «чувство базового доверия» к миру. Без прикосновений даже у взрослого человека развивается тактильное голодание, а это приводит к стрессу и депрессии. Самые интимные человеческие отношения обозначаются глубиной телесного контакта. Даже общение с незнакомцем начинается с пожатия руки — как будто без прикосновений мы не можем быть до конца уверены в существовании друг друга.
Вкус
Чувством вкуса принято наслаждаться в обществе других людей: еда — важнейшая часть многих общественных ритуалов. Помимо телесных функций еда имеет и символическое значение.
В Египте луковица была символом многослойной вселенной, на ней приносили клятвы, как на Библии.
Разные народы исключали разные предметы из рациона питания: некоторые питаются насекомыми, грызунами и жареными собаками, но не употребляют определённые виды растений. Коалы питаются только эвкалиптом, но человек всеяден. Есть много видов пищи, которую мы отвергаем — и очень часто мы делаем это не потому, что она ядовита или плоха на вкус, а потому, что мы так привыкли.
У нас есть пять видов рецепторов вкуса, сгруппированных по специализации: солёное, кислое, сладкое, горькое. Многообразие вкусовых ощущений образуется благодаря их смешению, а во многом — благодаря запахам (некоторые гурманы говорят, что вино без запаха — просто подкрашенная вода). Рецепторы вкуса есть на языке, нёбе и даже на щеках, но с возрастом их чувствительность сильно снижается. Большинство людей питают пристрастие к сладкой и жирной пище — она нам кажется вкусной, но дело скорее в её энергетической ценности. Эволюция управляет вкусом, чтобы добиться своих целей. Но и мы управляем вкусом, исключая или предпочитая те или иные продукты и наделяя их символическим смыслом.
Слух
Звук — это волна молекул воздуха, которая возникает при движении любого предмета и распространяется во все стороны. Звуковые волны заставляют дрожать барабанную перепонку, та приводит в движение три мелкие косточки, которые передают сигнал к жидкости внутреннего уха, которая заставляет колебаться волоски, которые включают нервные клетки, которые передают сигналы в мозг, которые мы воспринимаем как звук. Без длинных предложений с придаточными оборотами тут не обойтись: орган слуха — одна из самых запутанных систем в человеческом организме.
Первый звук, который мы слышим — звук биения материнского сердца. Музыка, речь и язык приходят потом, но уже с самого рождения ребёнок реагирует на звук (и производит множество звуков сам). Диапазон человеческого слуха ограничен: многие животные, в том числе крокодилы, киты и слоны, общаются на недоступных нам частотах. Когда вы слышите сверчков, вы на самом деле их не слышите: они общаются в ультразвуковом диапазоне, а мы слышим только бессмысленный для них шум.
Значение, которое мы придаём музыке и речи, очень велико. Музыку можно даже назвать отдельным, универсальным языком, который существует во всех культурах. Если слово — это абстракция, то музыка всегда исходит из эмоций, и поэтому способна захватить нас целиком.
Зрение
Человек — существо с глазами хищника: они расположены в передней части головы и направлены вперёд (так легче выслеживать жертву). В процессе познания мира мы в первую очередь полагаемся именно на зрение: нам нужно «видеть собственными глазами», чтобы во что-то поверить. Впрочем, смотреть — не значит видеть: в одних и тех же предметах разные люди всегда видели разное. Как и другие чувства, зрение часто нас обманывает. Цвета — это обман планетарного масштаба, ведь мы видим лишь те цвета, которые отражаются от предметов, но не содержатся в них.
Хотя мы и говорим, что яблоко красное, на самом деле оно какое угодно, но только не красное.
В разных культурах цвета кодируются и воспринимаются по-разному. Некоторые сливают синий и зелёный в одно, у других есть множество обозначений белого. То, что мы представляем, накладывается на то, что мы видим: биолог, прогулявшись по городу, увидит не то же самое, что геолог или программист.
Животные не знают искусства, как его не знают и фотоаппараты. Задача буквального отражения мира для человека невыполнима. Всё, что мы можем — это плодотворное творческое искажение природы. Она настигает нас через органы чувств, и мы вплетаем своё восприятие в мир отношений с предметами, животными и другими людьми. Поэт Абрахам Каули написал в XVII веке: «Красота, ты фантастическая дикая обезьяна, в каждой стране являющаяся в ином облике».
Комментарии (0)