Познание человеческой природы на молекулярном уровне — куда уж тоньше! — приблизило Виктора Петрашевича к глубинам духовного естества человека. Кажется, вобрав в себя наитончайшую информацию, здесь и мозг, и сердце объединились, чтобы реализоваться в звучном поэтическом слове.
«…Пластают болезни духа
и тела смертельные хвори!
Сейчас вот я краем уха
ловлю отголосок боли.
Ах, сколько потом сочувствия!
Но – после! Не до того!
И пуля летит напутствия
по спинам людским. И всего!..»
(«Эхо планеты», сборник «Эхо», 2008 г.)
Это стихотворение перекликается с другим:
« …Не вырваться — поток зовется жизнью,
но где-то там,
из глубины Вселенной
глядит на нас с ухмылкою Всевышний
и называет это
сутью бренной.
Ну что же!
Так тому и быть! До срока,
когда падет, как счастье, звездопад, —
и взгляду путь откроется широкий,
душа и тело попадут на лад».
(“В круге”, 2012 г.)
Философское осмысление бытия является, пожалуй, главной направленностью духовных поисков поэта. Он отмечает:
«И самое странное: это не грустно,
Ведь все принимаем как суть Бытия,
Но только стремимся припрятать искусно
Дотошную мудрость поглубже в себя».
(«О возрастной мудрости»,
сборник «Полнолуние», 2004 г.)
Но собственную «дотошную мудрость» Петрашевич не стремится припрятать даже за самыми, казалось бы, простенькими суждениями. Прочтешь и задумаешься, пока не копнешь пласт, покоящийся под этой кажущейся завесой простоты — а ведь он сказал то, о чем ты и сам много раз думал… Разве это неправда, что доброта — явление природное, присущее человеку изначально и до боли известное избранным со времен распятия Христа?
«Для щедрости себя не береги,
От щедрости себя не охраняй –
Она, как суеверие души,
В тебе гнездится, как не изгоняй.
И, с легкою ее руки подачи,
Взываю голосом распятого Христа:
Самоотдача есть самораздача
Себя, без сожаленья, до конца».
(Сборник «Полнолуние», 2004 г.)
Новый сборник стихов «В круге» (2012 г.) расширяет горизонты поэтического видения Виктора Петрашевича, но в центре его вселенной по-прежнему живет страдающий и любящий человек в тесной взаимосвязи с природой и обществом. И если философские, гражданственные мотивы проникнуты болью и сомнениями, то связь с природой освещается тонким лиризмом и чувственной проникновенностью. В новом сборнике усиливается «женская тема»: восхищение женщиной, нежность и трогательная открытость чувств.
МВУ
Домой
Я возвращусь туда, где Дом,
где на душе всегда вольготно,
где кот, мурлыча беззаботно,
хозяином гуляет в нем.
Здесь есть всегда на что присесть,
хотя повытерлись скамейки, —
я «на попа» поставлю лейку,
здесь мест, чтобы присесть, не счесть.
Здесь на нехоженых дорожках
следы невиданных зверей —
здесь Пушкин жил вон в той сторожке:
я в детстве прятался за ней.
Здесь на стволах коры изъяны
от времени — как ордена —
и по старинке тряпкой краны
здесь перетянуты всегда.
Здесь все знакомо до оскомы,
следы оставлены знакомых,
в кадушке мутная вода,
где крест мелькает иногда.
Я возвращусь туда, где Дом,
где так всегда вольготно в нем,
но, улыбаясь, возвращаться
готово сердце не всегда —
в кадушке мутная вода…
Мое утро
Еще не затоптан город
с утра
еще даже спит детвора,
от солнца улицы жмурятся
и чисто —
не так как вчера.
День еще только готовится
к будням силы набрать:
открыла створки перловица —
небесная благодать.
Зазеваны даже маршрутки —
ползут неуверенно как-то,
бабуля цветы-незабудки
мне подарила —
охапку.
Шуметь еще вовсе не хочется,
но тихо под шорох сердца
что-то душе хохочется:
слезятся глаза как от перца.
И даже дворняги бездомные
сонные
охраняют
улицы многооконные —
пусть еще спят, мол, —
не лают.
Вечное
Ни хулы, ни хвалы
ничего не приемлю,
среди хора людей
я ищу тишины.
Со своей высоты
я взираю на землю,
ожидая понять
кто же мы, кто же мы?
Это вечный вопрос,
каждый им одержимый,
ожиданьем живет,
как его не гони.
И, наверно, в глазах
отражаясь любимой
мы стремимся понять
кто же мы, кто же мы?
По дорогам судьбы
мы проходим ранимы,
устаем от пути
и земной суеты.
Но когда у огня
млеем, небом хранимы,
пробирает вопрос
кто же мы, кто же мы?
Так проходят года,
чередуются зимы,
остаются за нами
наши дети и сны.
И, наверно, Господь
или сущий, иль мнимый
нам подскажет ответ
кто же мы, кто же мы?
Комментарии (0)